Финансовый клуб. Договор займа и кредитный договор. Новеллы статьи 807 ГК РФ. Встреча вторая

Описание мероприятия

26 октября 2018 года состоялось третье заседание Финансового клуба, в ходе которого продолжилось обсуждение вопросов регулирования договора займа и кредитного договора, а также соответствующей судебной практики.

Участники:

Артем Карапетов, д.ю.н., директор Юридического института «М-Логос», профессор ВШЭ, главный редактор журнала «Вестник экономического правосудия»;
Никита Чугунов, заместитель начальника юридического департамента ИНГ БАНК (ЕВРАЗИЯ) АО;
Анна Сироткина, к. ю. н., доцент ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, государственный советник юстиции 2-го класса, магистр частного права;
представители банковского и научного сообщества.

Модератор – Максим Башкатов – Директор по исследованиям в области международного частного права и сравнительного правоведения в АНО «Центр международных и сравнительно-правовых исследований», преподаватель кафедры гражданского права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, магистр частного права, ответственный редактор журнала «Вестник гражданского права», лектор на курсах повышения квалификации «М-Логос» и Школы права «Статут».

Финансовый клуб – это новый проект, состоящий из серии круглых столов по актуальным вопросам финансовых сделок. В рамках заседаний Финансового клуба проходит обсуждение зарубежного и российского опыта регулирования финансовых сделок в сравнительно-правовой перспективе, тенденций мировой и отечественной судебной практики, а также научных публикаций и проектов нормативно-правовых актов по указанной теме.

Финансовый клуб создан Центром международных и сравнительно-правовых исследований в сотрудничестве с кафедрой гражданского права юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и Школой права «Статут».

К участию в круглых столах приглашаются студенты, ученые, практикующие юристы, а также все, кто занимается и интересуется проблематикой финансовых сделок.

Вопросы для обсуждения

Реальность или консенсуальность договора займа: обзор регулирования до и после проведения реформы. Практическое значение, в том числе:
1. Как квалифицировать договоры займа без реального предоставления объекта займа заемщику, заключенные до 01.06.2018? Можно ли интерпретировать правило, закрепленное в п. 1 ст. 807 ГК в прежней редакции, в качестве диспозитивного?
2. Отличие от кредитного договора: оправдано ли в связи с введением консенсуального займа существование в ГК кредитного договора, являющегося консенсуальным процентным денежным займом, который предоставляется специальным субъектом (коммерческим банком или иной кредитной организацией)?
3. Модель, использующаяся по умолчанию: какая модель (консенсуальная или реальная) действует по общему правилу в ситуации, если займодавцем является не гражданин? Какое правило действует в отношении индивидуальных предпринимателей? Можно ли увидеть в абз. 2 п. 1 ст. 807 ГК общее правило в отношении граждан (если займодавцем является гражданин, договор считается заключенным с момента передачи при условии, что договором не установлено иное)?
4. Заключен ли договор займа, если передана лишь часть оговоренного имущества, применима ли здесь ст. 311 ГК (право кредитора не принимать исполнение обязательства по частям)? Может ли сторона отказаться от принятия части?
5. Опционная модель займа: квалификация договора, построенного по модели опционного (ст. 429.3 ГК), где право займодавца требовать принятия исполнения заемщиком, если сторонами не оговорен срок предоставления, может быть заблокировано, если заемщик-предприниматель не потребовал исполнения со стороны займодавца. Применимы ли к такому договору нормы, относящиеся к опционному договору: об опционной премии, о годичном сроке для акцепта безотзывной оферты (п. 2 ст. 429.2 ГК) и проч.? Может ли по опционной модели быть построен договор кредитной линии, по которому заемщик имеет право требовать выделение кредитного транша в пределах установленного договором лимита, а у банка отсутствует право отказаться от предоставления соответствующего транша?
Возвратность займа как особая характеристика заемного обязательства, в том числе:
1. Несовпадение объема займа и встречного предоставления заемщика. Как квалифицировать соответствующие договоры? Какая степень отклонения возвращенного от объема предоставленного допустима, чтобы соответствующий договор был признан договором займа? Могут ли стороны заранее договориться о распределении рисков, связанных с падением (или инфляционным обесцениванием) или повышением курса валют? Как квалифицировать договор, по которому возврат предоставленного финансирования осуществляется в виде определенной доли прибыли, которая будет получена в результате реализации бизнес-проекта?
2. Выплата займа и его погашение в иностранной валюте. Ограничительное толкование ст. 451 ГК применительно к изменению курса валюты займа. Как квалифицировать договор, где валюта займа отличается от валюты возврата (либо установлен альтернативный возврат), а также привязку суммы займа и ее возврата к курсу определенной валюты на определенный момент времени? Как квалифицировать договоры, по которым возврат предусмотрен в той же по сравнению с предоставленной суммой финансирования валюте или с перерасчетом суммы возврата по определенному договором курсу, и договоров, в которых выбор валюты возврата зависит от наступления того или иного условия (являются ли такие договоры займом, усматривается ли здесь мерцание каузы)?
3. Правовая природа «гибридных» и «конвертируемых» займов. Можно ли утверждать, что новое регулирование открывает более стабильное отношение законодателя к «гибридным займам», когда заемщик возвращает кредитору не то, о чем стороны изначально договорились в силу существования некоего абстрактного обязательства?
4. Оспаривание займа по безденежности (ст. 812 ГК), возможность существования «абстрактных» денежных обязательств. Недопустимость абстрактных денежных обязательств как инструмент ограничения свободы договора. Ст. 812 ГК как основание для признания сделок проектного финансирования ничтожными, а также препятствие к закреплению в договоре условия повышения суммы долга в результате наступления того или иного условия. Можно ли увидеть в новой редакции п. 3 ст. 812 ГК указание на обязательства, которые имеют не договорный характер, а связаны с неосновательным обогащением?